Крепкий и надежный, наш дом твердо стоит на земле. Для нас — для меня и моих четверых детей — это чудо, столь же поразительное, как древний Колизей. Это наш дом в самом буквальном смысле слова. Мы построили его. Каждый гвоздь, каждый лист фанеры, каждая плашка паркета в нем прошли через наши руки. Мы передавали друг другу материалы, перекладывали их с места на место, устанавливали, отдирали и ставили заново. Нередко мы царапались о бетон и дерево или цеплялись волосами, и наши ДНК остались запечатанными в этих стенах. Иногда занозы и металлические стружки впивались нам под кожу. Такие частицы дома навсегда застряли в моей ладони и глубоко ушли в левую голень. Дом связал нас всех вместе болезненным и тугим узлом, и мы стали единым, неделимым целым.
Идея построить дом родилась у меня не от скуки, это был единственный способ восстановить мою расколовшуюся семью, приходившую в себя после столкновения с психической болезнью и физическим насилием. Оставить позади тяготы прошлого оказалось сложнее, чем мы предполагали.
Я искала какую-нибудь общую цель, которая связала бы нас вместе, что-то осмысленное, большое и значимое. Нам негде было жить, и одним осенним вечером я представила себе, как мы работаем вместе, строя собственный дом, собирая маленькие детали и скрепляя их вместе, пока они не превратятся в нечто большее, чем мы сами. На следующий день я обсудила идею с тремя старшими детьми, и мы решили взяться за дело.
Я еще не знала как монтировать двери и окна, как прокладывать в стенах трубы и провода, как рисовать чертежи и получать разрешения. Но я знала моих детей, и я знала, что нам это нужно.
Мы думали, что если будем воспринимать строительство как возрождение нашей семьи, эта красивая метафора сделает легче и то, и другое. Мы верили, что мы на самом дне, а потому нам остается двигаться только вверх. Мы воображали, что будем чувствовать себя большими и сильными, справляясь с таким трудным делом.
Мы ошибались по всем пунктам.
Ничто не заставляет человека чувствовать себя слабее и ничтожнее, чем попытка справиться с задачей, сложность которой в тысячу раз превосходит его силы. Год, когда мы строили дом и восстанавливали семью после пережитого насилия, оказался самым тяжелым в нашей жизни. Мы понятия не имели, что такое дно, пока не достигли его в попытках добраться до вершины.
Но все же, доска за доской, мы закончили постройку. И когда мы это сделали, мы наконец обрели свой дом.
