Несмотря на популярность Фриды Кало в России и на то, что за последние три года в Петербурге и Москве прошло уже четыре выставки, посвященные ее творчеству, книг на русском языке о ней издано всего четыре (для сравнения — на английском число подобных изданий давно превысило сотню): еще в 1990-е была переведена знаменитая биография художницы Хейден Эреры, в 2010 году увидела свет небольшая книга Андреа Кеттенманн «Фрида Кало: страсть и боль», в 2016 и 2018 вышли два каталога российских выставок. В этой связи русскоязычную публикацию книги искусствоведа и куратора Кристины Буррус можно только поприветствовать. Прекрасно иллюстрированная научно-популярная биография художницы позволит познакомится с основными поворотами ее судьбы и ключевыми произведениями, а документальные свидетельства, приведенные в конце книги — письма, выдержки из дневников и воспоминания современников — помогут погрузится в атмосферу Мексики 1930–1940-х годов.
До конца жизни, словно соблюдая некий ритуал, Фрида украшала себя, будто идола, создавая уникальный образ, нащупывая свой стиль, в котором все очевиднее становились отсылки к миру искусства. В ее подходе было что-то от романтизма (близкого немцам не меньше, чем мексиканцам).
Она приписывала это желанию «вернуться к корням», открыть для себя подлинно мексиканскую идентичность в стране, которая возносит ценности коренного населения над традициями европейцев и североамериканцев. Фрида начала новый диалог с зеркалом, вглядываясь в себя в поисках недостающего подтверждения своего немецкого происхождения.
Ее жизнь стала искусством, произошло ее становление и как женщины, и как художника. Жена «именитого художника», она прихорашивалась для Диего, вкусно готовила, организовывала досуг и служила источником вдохновения. В свою очередь женщина черпала силы в его удивительной энергии, социальном признании — и все отчетливее понимала, что однажды станет профессиональной художницей и будет зарабатывать этим на жизнь.
